Алла Баркан. Я люблю тебя, мой Шалунишка - подраздел 2 КОМПЛЕКС ИММИГРАНТСКОЙ НЕПОЛНОЦЕННОСТИ РЕБЁНКА

Эмигрируя вместе с детьми, родители должны знать и о многих неблагоприятных моментах, поджидающих их ребёнка во время адаптации к жизни в новой стране, оставляющих свой негативный след на психике детей. Причём этот «след» может быть даже выражен в виде чувства или комплекса иммигрантской неполноценности ребёнка. Поэтому об этой «неполноценности» взрослые должны быть осведомлены уже тогда, когда речь ещё только идёт о психологической готовности ребёнка к проблемам иммиграции. Да, действительно, о комплексе иммигрантской неполноценности необходимо знать всем, кто по той или иной причине собирается эмигрировать из одной страны в другую, забирая с собой ребёнка, для которого чаще всего подобная эмиграция сопровождается сильным нервно-эмоциональным стрессом. Правда, если говорить об этом комплексе у русскоязычных иммигрантов из России или стран СНГ, попавших в четвёртую волну эмиграции, то этот стресс на сегодняшний день менее выражен по сравнению с стрессом эмиграции предыдущих трёх волн без обратных билетов.

Однако, прежде чем купишь обратный билет, если он вдруг понадобиться, причём не по просьбе ребёнка, а по желанию родителей, детям придётся перенести ещё много негативных моментов, адаптируясь к жизни в новой стране проживания. Причём речь идёт не просто лишь о новой стране с другим названием, территорией, часовым поясом и ландшафтом, а о совершенно новой и другой жизни в этой стране. И эта «другая» жизнь , прежде всего, потрясает ребёнка не морями или горами, рядом с которыми он мечтал жить, слушая или читая сам сказки, а совершенно «другими» мамами-папами, непохожими на самих себя, временами беспомощными как дети. Да, действительно, часто беспомощными, ведь ребёнку ещё не понять, что всё это зависит от тяжести «шока»(от социального до культурного), обрушившегося на иммигранта, шока, с которым не могут справиться многие взрослые. И поэтому в первые месяцы, а иногда даже и годы жизни в условиях иммиграции, такие мамы и папы не в состоянии стать опорой ребёнка, которой были когда-то.

Они сами нуждаются в этой опоре. Но ведь эмиграция ребёнка может быть не только вместе и с мамой, и папой…Ребёнок может эмигрировать также с кем-то одним из своих родителей – чаще с мамой, нашедшим себе нового мужа или же новую жену, короче говоря, нового « спутника» жизни в другой стране. Но смогут ли эти новые «спутники» заменить детям кого-то из их родителей? Найдут ли они друг с другом общий язык? В любом случае, детей ,эмигрировавших вместе с родителями, как и взрослых, и даже чаще, поджидает почти на каждом шагу , в той или иной степени выраженности, стресс иммиграции, связанный не только с культурным шоком, но и с семейными проблемами, которые раньше были им неизвестны. А шлейфом этого стресса могут стать чувство или же комплекс иммигрантской неполноценности.

Да, да, комплекс неполноценности, о чём вряд ли задумываются родители ребёнка. Из множества факторов, способствующих развитию комплекса иммигрантской неполноценности у детей, родителям прежде всего необходимо обратить внимание на факторы, объясняющие особенности индивидуальной адаптации ребёнка к условиям жизни в новой стране проживания и большинство нюансов такой адаптации. Помимо этого, необходимо также учитывать и возможности предоставления льгот людям , переехавшим жить в эту страну из других государств – это страна иммиграции или же нет. Например, в связи с тем, что российская эмиграция четвёртой волны на сегодняшний день тесно связана не только с такими странами иммиграции, как Германия, Израиль и США, предоставляющими определённую социальную и юридическую помощь семьям иммигрантов, но и с другими - «неиммиграционными» государствами, не проявляющими такой заботы о переселенцах , особенно в случаях «замуж за рубеж», то и адаптация детей к жизни в новой стране проживания будет полностью зависимой от этих типов эмиграции. И конечно же социальная помощь на первых порах нивелирует многие неблагоприятные факторы. В то же время, такое распространённое, уже ставшее хрестоматиным на сегодняшний день явление, как «замуж за рубеж», наиболее травмирующий повод для эмиграции ребёнка, редко связан со странами иммиграции, что практически обрекает русскоязычную женщину с детьми от предыдущего брака на полную финансовую зависимость от своего нового спутника жизни.

При такой иммиграции дети вынуждены жить не только в незнакомой для них стране, но и с отчимом ( реже с мачехой) , не говоря уже о других своих «новых» родственниках. Безусловно, адатация к новым членам семьи и новым родственникам будет протекать нелегко, усиливая негативные сдвиги общего адаптационного иммиграционного процесса. Помимо этого, в связи с неблагоприятной ситуацией на Кавказе, всё больше и больше кавказских семей из России получают за рубежом статус беженца, который тоже не заменяет привычный для ребёнка образ жизни на родине, суля множество унижений и разочарований. Поэтому, говоря об адаптации детей-иммигрантов к условиям жизни в новой стране и причинах развития у них чувства или комплекса иммигрантской неполноценности, надо помнить, что эти причины могут иметь как хрестоматийный, так и сугубо индивидуально-личностный характер, наслаиваясь одна на другую. Среди них - главными поставщиками комплекса неполноценности могут быть всевозможные проблемы, появившиеся у ребёнка в связи с переменой привычного образа жизни и места жительства, которые сложно преодолеть в одночасье, особенно при низкой психологической готовностью к проблемам эмиграции.

Среди этих проблем наиболее существенные для ребёнка проблемы, связанные: с адаптацией к жизни в новой семье ( при варианте «замуж за рубеж»); с адаптацией к новым родственникам ( при варианте «замуж за рубеж»); с адаптацией к новому разговорному языку; с адаптацией к условиям нового дошкольного учреждения; с адаптацией к условиям новой школы; с адаптацией к новым воспитателям или учителям; с адаптацией к новым друзьям; с адаптацией к новому социальному статусу родителей; с адаптацией к «беспомощности» во многих важных аспектах жизни в новой стране, появившейся у ранее авторитетных для ребёнка родителей, отражающейся на удовлетворении потребностей в безопасности детей ; с адаптацией к зависимости своих ранее всемогущих родителей от собственного ребёнка в связи с более лучшим усвоением им нового языка , в связи с чем детям приходится часто выполнять роль переводчиков для взрослых членов своей семьи; с адаптацией к разлуке с близкими, оставшимися жить на родине; с адаптацией…к ностальгии; с адаптацией к новому менталитету новой страны… Этот список можно продолжить со всевозможными индивидуально-личностными нюансами....

В любом случае, уже можно понять, что даже при самой благоприятной адаптации иммиграция обрушивает на ребёнка целую лавину всевозможных неблагоприятных факторов внешней среды, под которой он должен как-то выжить, преодолевая разной степени выраженности нервно-эмоциональное напряжение, сопровождаемое стрессом. Причём при каждом варианте эмиграции встречаются и сугубо свои специфические стрессогенные факторы. Так, при варианте семейной немецкой иммиграции, когда ребёнку, по сравнению с вышеописанным вариантом «замуж за рубеж», повезло эмигрировать вместе родителями, детям, помимо всего прочего, необходимо ещё также адаптироваться и к жизни во временном месте проживания семьи, так называемом «хайме». А условия пребывания в нём или другом временном пристанище, имеющие свои «прокрустовы рамки», способны только разжечь у ребёнка уже искрящийся комплекс иммигрантской неполноценности, одной из причин которого как раз и является проживание им в этом временном жилище. Пародоксально, но факт.

В семье, имеющей бесплатную крышу над головой, благодаря чему решается часть иммиграционных проблем, ребёнок страдает из-за имеющейся крыши…А страдает он от того, что ощущает ущербность своей новой жизни в таком « жилиище», в которое стыдно пригласить в гости своих сверстников, живущих в совершенно иных условиях. Нечто похожее ощущают и дети, ожидающие вместе с родителями получения статуса беженца.

Помимо нервно- эмоционального напряжения, связанного с различными подвидами адаптации иммигрантская неполноценность перерастает в комплекс ребёнка также в связи с тем, что дети-переселенцы ощущают себя «хуже других» детей, коренных жителей этой страны - из-за своей социальной незащищённости, из-за социального положения родителей, потерявших свой социальный статус, из -за многочисленных взрослых проблем, невольно сваливающихся и на их плечи.

Ребёнок в первые годы иммиграции страдает вместе с родителями от разрыва прежних эмоциональных связей с родственниками или друзьми, оставшимися на родине, от недостатка контактов с людьми, от постоянной беспомощности и даже от безденежья…Да, да, от безденежья, из-за которого дети-иммигранты не в состоянии одеваться, как одеваются их одноклассники, носить модные «шмотки», иметь лучший компьютер или престижный айфон, не говоря уже о цифровой видеокамере. Другие времена, другие нравы... И о каких айфонах может идти речь, когда ты только лишь ступил на землю чужой страны.

Но… у сегодняшних детей запросы в детстве отличны от запросов в детстве их родителей. И это норма современной жизни, так что не стоит нам ругать ребёнка за неё. Гораздо проще… удовлетворить… в меру своих возможностей, даже лишая себя из-за этого чего-то…Но лучше всё-таки лишить себя, чем своего ребёнка…Но прежде всё-таки поймите – почему ему так это важно в эмиграции, когда других проблем не сосчитать. Но… есть проблемы взрослых и детей…, и каждая из них весомая, раз появилась…А раз весомая, то её надо разрешить…

А произошло самое банальное для сегодняшнего дня, обычный путь попадания за границу современных женщин, выходящих «замуж за рубеж», ради блага своего ребёнка от другого брака. Правда, ради «блага ребёнка» - по их версии, вуалирующей самые рутинные бытовые мотивы матерей, чаще всего чисто меркантильные, плюс возможность переезда в другую более успешную страну, и не только в страну, а из глубинки в шикарный город.

И для это всего-то надо войти в Интернет, стать охотницей, гоняясь за мужчинами, объявившими, что ищут себе подходящую жену. Догнать одного, но самого надёжного из всех, кого ты сможешь заинтересовать. Ну, а потом добиться от него желанного, во всяком случае для тебя, чтобы женился на тебе и перевёз в свою страну, причём даже с ребёнком…Во всяком случае, если в России дети чаще всего – обуза для нового брака, то в Европе на это мужчины смотрят иначе.

Так было и у Арины, молодой, но уже поблекшей женщины, выбравшейся из далёкого сибирского городка в один из лучших городов Европы со своей двеннадцатилетней дочерью Стешей, отец которой ещё до рождения её погряз в запоях, из-за чего с ним пришлось женщине разойтисть. Все эти годы Арина сама справлялась со своей горькой женской долей, отвлекаясь лишь на работе, не слишком хлебной, но зато интересной для неё – учителя географии. Во всяком случае Стеша гордилась, что у неё такая мать. Зато сейчас…-Арина начала горько плакать, и причитая, поведала мне, что дочь её ненавидит. Ненавидит с того самого дня, как увидела отчима, о котором мечтала как об отце, и который разочаровал её, заявив, что девчонок не любит, но стерпит падчерицу, лишь бы она не прекословила ему. И с тех пор Стеша, ещё даже толком не знающая немецкого языка, специально ему прекословит, мечтая, чтоб Арина ушла от него.

Да, Арина и впрямь бы ушла. Интернет обманул, ведь в начале Курт в самом деле показался ей тем, кого можно действительно полюбить. Но это была только маска. А на деле ему лишь нужна домработница – чтоб убрать, постирать, приготовить поесть… Да, к тому ж, он не прочь попрекнуть куском хлеба, ведь Арина почти не работает. Если вдруг позовут, то пойдёт убирать, ну а так постоянно – нигде. Плохо знает немецкий.

Стешу же это всё раздражает. Всё грозится сбежать и уехать обратно. Но обратно –куда, в серость и нищету. И не просто грозиться, один раз убежала из дома, но подружка её предала – рассказала, где прячется дочь. Теперь Стеше не мил белый свет. И Арина боится за дочь, она гордая, соткана вся из упрямства и не может терпеть унижения. Как её примирить с такой жизнью… И, действительно, как…Познакомившись с девочкой я поняла, что она , в отличие от своей матери, не хотела смириться с ощущаемым ей унижением её чувства собственного достоинства. - Понимаете, - сетовала рано повзрослевшая Стеша, моя мама думает только о том, как угодить Курту, чтобы он нас не выгнал, чтоб потом подписал ей документы на гражданство, из-за которого надо нам ещё почти целых три года всё это терпеть.

Я ж во всём, во всём здесь всегда хуже других – хуже всех занимаюсь , плохо зная немецкий язык; хуже всех одеваюсь, потому что у мамы нет денег на одежду, которую носят все в классе…, ведь те деньги, которые здесь полагаются на ребёнка, забирает у мамы мой отчим. Говорит – ими надо платить за квартиру…Даже отчим попался мне хуже, чем у Лены, да и у других детей в школе. Я сто раз говорила уже своей маме, что нам надо вернуться домой, а она даже слышать об этом не хочет. Хочет жить лишь в Европе. Но Европе ведь мы же совсем не нужны. Мы здесь хуже других, хуже, хуже…Понимаете, я не могу и здесь быть тоже хуже других… - Почему ты сказала – « и здесь»…, и «здесь тоже»…? - Потому что и там мне казалось, что я хуже других. Мой отец - алкоголик, хотя с нами не жил. Но зато моя мама была там учительницей. Ну, а здесь – она просто прислуга, уборщица, няня…Объясните ей всё. Пускай это поймёт. Ведь со мной даже дети не дружат из-за этого. Одна Лена дружила, да и то предала. Ну, а там, ну а там у меня была куча друзей.

К сожалению, двеннадцатилетняя девочка понимала ситуацию гораздо реальнее своей мамы, бывшей учительницы, смирившись с комплексом неполноценности по поводу безотцовщины в связи с алкоголизмом отца, но не сумев смириться с комплексом иммигрантской неполноценности, из-за которого у неё самой и её матери начался ряд серьёзных проблем.